Еще одна жертва и она освободится, — Селене кажется, что это действительно разумная сделка. Что не получилось тогда — всего лишь её вина. Сейчас — все по-другому. Совсем иначе.  Сейчас ей нужно во что-то верить и потому верить хочется абсолютно во что угодно, даже в то, что её отпустят. Её разум опустеет и заполнится тишиной, как лесная проталина по весне — водой, скопившейся от стаявших снегов.

Она облачается в летнее платье, купленное ею здесь, совсем недавно, по случаю того, что в Тотспеле она задерживается и невозможно все эти дни ходить только лишь в обычных майках и джинсах, которые в ней вызывают лишь одно чувство — в них легко бежать, когда потребуется бежать.
Ветер дует, но как будто бы все еще душно — так на город находят грозовые тучи, кружат вокруг и не могут никак разразиться настоящей грозой, полной шума и ярких вспышек. На лобовом стекле машины — налипшие иголки и листья, следы дождевых капель. Селена не выезжала отсюда уже несколько дней. Почувствовав на себе первые признаки проклятия, поддавшись тяжелым кошмарным снам, ведьма, кажется, забыла вообще о том, что есть мир за пределами её старого особняка. А мир есть и очень жаждет её в нем участия.

Тот, кто приходит к ней — лишь плод её воображения. Он в её голове, а не сидит сейчас на соседнем сиденье. разглядывая её в полоборота своими темными, почти черными глазами, улыбаясь хищно и почти с сожалением.
Всё как тогда — зеркальное отражение её прошлого, где у неё забраны в хвост волосы, алая помада на губах и пустые, отчаянные глаза. Всё как тогда — это Он указывает ей на жертву.
Он — всего лишь эхо её сна. Не больше. Он не настоящий, потому что он не может быть рядом. Он не может быть здесь, когда она выруливает на дорогу и спустя несколько минут уже ведет машину между небольших и аккуратных домиков. Тотспел совсем не меняется за прошедшие дни. Мог бы измениться, но не меняется.

Ты думаешь, что меня здесь не было, — насмешливо тянет Он слова, открывая окно машины и вытягивая руку, ловя ею воздух.  Но ты ведь чувствовала, что я рядом. Иду позади тебя, притворяясь кем-то другим. Сверни налево, а затем направо.
Селена видит его как живого перед глазами, но это не может быть так. Если это не сон, а это не может быть сном.
Тогда, что? Магия?

Летние сумерки и душный ветер гуляет по салону. Пустые улицы, пустого города. Шуршание тихой мелодии из проигрывателя. Её качает по волнам темных вод когда над головой одно лишь темное небо, лишенное звезд.
Ноги как ватные, едва слушаются, когда Селена выходит из машины, опираясь о неё руками и собираясь с чувствами. Самую малость мутит — так в ней отзывается обживающее тело чужое проклятие.
Бар как бар, мог быть хуже, а мог быть, пожалуй и лучше. Призрачный черный силуэт маячит впереди, просачиваясь среди посетителей — их здесь не много, но есть.
Он ведет её к стойке, хотя со стороны, конечно же, она идет сама по своей доброй воле. Усаживается на свободный стул и кладет ладони перед собой. Худые длинные пальцы с испачканными землей ногтями. Глупость. Никакой земли нет. Нужно моргнуть несколько раз, чтобы наваждение пропало. Чтобы пропал Он, стоящий за её спиной сейчас.
Видишь его? — Селена видит. Смотрит на мужчину за стойкой, но не понимает, какие он должен вызвать в ней чувства. Может и вызывает. Выглядит странно, но почему она н может сказать. Может есть что-то неестественное в его виде, движениях и взгляде. Ведьма готова поклясться, что это все из-за того, что именно его Демон выбрал себе в жертву. Будь на его месте другой — он бы для неё казался таким же странным. Будто дышащим за секунду до смерти. Как фотография недавно умершего — навечно замершие глаза еще сияют проявлением жизни, потерянной навсегда.
— Можно? — Селена приподнимает ладонь, готовая сделать заказ. Но молчит, не знает что выбрать. Молчит, разглядывая этого мужчину, его худое лицо, выразительные скулы и такие же выразительные глаза, в которых таится что-то, чего ей не понять.
Медальон, — шепот на ухо.
— Медальон, — машинально повторяет она замершим и не мигающим взглядом. — Интересный медальон. Откуда он?

Ей наплевать, что она выглядит и звучит странно. У неё, возможно, жар. Лихорадка. В помещении душно и все вокруг движется очень медленно.